Представляет редактор рубрики Лилия Юсупова:
Наталья Ахпашева – одна из самых заметных поэтесс Сибири. Она - автор нескольких сборников, её стихотворения
и поэмы появляются в московской и зарубежной печати. Чувственные, мелодичные стихи Натальи Ахпашевой полюбились
многим читателям. Я – в их числе.
Мы были существом единым…
Когда-то Повелитель Неба
нас вместе вылепил из глины.
Никто из нас несчастным не был:
мы были существом единым,
смыкая страстные объятья,
срастаясь в долгом поцелуе —
теснее двух сиамских братьев,
когда один из них тоскует.
Мы были вместе постоянно —
я вспоминаю очень смутно.
Иначе, почему желанно
твое лицо ежеминутно?
Я чувствую — единым целым
мы были в радости и в муке.
Иначе, почему под левым
ребром болит, когда в разлуке?
Но почему, когда сливались,
уже надеялись едины,
вдруг, обессилев, распадались
на две неравных половины?
* * *
Оставленная на перроне,
стесняясь бесполезных слез,
по человеческой ладони,
тоскую, как забытый пес.
Не различая злые лица,
в толпе нахлынувшей стою
и не насмелюсь возвратиться
в пустую комнату свою.
Куда войду и постараюсь
не плакать и не причитать
и упаду, не раздеваясь,
на односпальную кровать.
* * *
Вмерзают созвездья в оконные стекла,
лгут формулы в черновиках,
пока терпеливая ночь не поблекла
от рези в бессонных глазах.
Пока не отступит философ смущенный,
пока не устанет поэт,
пока не поверит бесстрастный ученый,
что смысла в решении нет.
Что только стихий равнодушную ярость
хранят числовые ряды,
что только безликие случай и хаос
царят от звезды до звезды.
Что гения нет в гениальном творенье...
Но от изначальных времен
мы ищем в поэзии - и вдохновенье,
и логики строгий закон.
Сквозь тысячелетья струят человеки
во мглу мириады очей
и мнят, что порядок предчувствуют некий,
но темен им замысел сей.
И вновь поколение за поколеньем
пожизненно осуждено
с мучительно-непостижимым томленьем
глядеть за ночное окно.
Неясно угадывать в ритмах вселенной
присутствие творческих сил...
Но если создание несовершенно,
то кто же создателем был?
* * *
Язык природный забывают внуки,
и чем благополучней, тем верней.
Еще беспечна юность на разлуки
и боль из почвы вырванных корней.
А может быть, всё к лучшему? Не знаю.
И неизвестен никому ответ.
И с телефонной трубкой привыкаю,
как странен иностранный их акцент.
А может быть, всё к лучшему? Не будет
когда-нибудь таможен и границ.
И кто моих праправнуков осудит,
когда не судят перелетных птиц?
Но времена какие ни настанут,
пусть и потом, Бог весь, в каком краю,
на русском и по-русски поминают
пра-пра-прабабку русскую свою.